Михаил Дрючин, ветеран АО «Мосводоканал»
История канализации занимает особое место в жилищно-коммунальном хозяйстве Москвы. Это одна из старейших отраслей нашего мегаполиса. Ее надежная и эффективная работа, наряду с другими городскими инженерными системами, обеспечивающими жизнедеятельность столицы, является одной из составляющих санитарного и экологического благополучия города.
Вашему вниманию предлагаются малоизвестные архивные документы и исторические материалы, относящиеся к организации, становлению и развитию Московской канализации
в период 1870–1917 гг.
Санитарное состояние города в середине XIX в.
Середина позапрошлого века… Москва – второй по значению город Российской империи после ее столицы – Санкт-Петербурга.
Несмотря на благоприятные топографические условия, обилие водных источников, значительное количество зеленых насаждений, город был антигигиеничным во всех отношениях по причине банального равнодушия обывателей к общественным интересам. Песчаный грунт Москвы почти повсеместно был покрыт толстым слоем наносной земли, богатой органическими веществами. Естественные водные источники, такие как Самотека, Неглинка, Гризнушка, Золотой рожок или совсем исчезли, наполнившись всевозможными отбросами, или были прикрыты сводами, чтобы не беспокоить горожан клоачным видом и нестерпимой вонью.
Яузу ожидала та же учесть и полное обмеление. Ее вода представляла собой какой-то красильный настой неопределенного цвета. Прекрасная мягкая вода Москвы-реки, зараженная всевозможными нечистотами, беспрепятственно стекающими со всей городской поверхности, стала уже давно негодной к употреблению.
Дворы с их выгребными помойными ямами и приемными колодцами стали скопищем всевозможных нечистот, совершенно заразившим почву. Тиф, оспа, лихорадка, дифтерит, скарлатина и т.п. в столь «благоприятных» условиях стали болезнями постоянными. Городские больницы переполнялись, смертность увеличивалась. Надо заметить, что выгребные нечистоты составляли только ничтожную часть всех городских сбросов. Большая же часть: помои от кухонь, от стирки белья, мытья полов, грязная вода бань не только не собиралась, но и свободно выливалась во дворах или в остроумно придуманные поглощающие колодцы.
Вода колодцев, бывшая некогда вполне годной для употребления, была повсеместно загрязнена вредоносными продуктами от нечистот, просачивающихся из выгребных и помойных ям. Прибавив ко всему этому слив от различных промышленных заведений, прачечных, бань, трактиров, рыбных, мясных лавок, боен, колбасных заведений, фабрик и заводов, находившихся в центре города, можно представить всю картину отравленного состояния городской почвы, воды и воздуха.
При том санитарном состоянии Москвы остается только удивляться, что смертность составляла 36 человек на 1000 населения. Можно с полной уверенностью сказать, что если бы не продолжительные зимы, промораживающие зараженную почву, смертность в Москве была бы по крайней мере в двое большей.
Кроме того, нестерпимая вонь распространялась при очистке выгребных ям черпаками (этим первобытным способом, недостойным человека).
Устройство канализации являлось единственным рациональным способом удаления нечистот из города, более всех других отвечавшим требованиям санитарной науки. Такое санитарное требование, общее для всего мира, должно было стать законом и для Москвы.
С момента возникновения мысли о сооружении в Москве канализации, которая впервые была высказана в 1874 г. на заседании городской думы, и до начала строительства 1-й очереди в 1894 г. прошло 20 лет. Это время ушло на всевозможные изыскания, выработку оснований составления проекта, на составление самого проекта, его утверждение, поиск финансов и пр. Строительство же 1-й очереди канализации заняло около четырех лет.
По плану канализования города в 1888 г. общее расчетное число жителей для всей его территории было определено в 1 533 000 человек. То есть такая численность населения прогнозировалась через 50 лет, согласно переписям 1871 и 1882 гг. В 1938 г. (через 50 лет) население Москвы составило 4 137 000 человек.
Строительство канализационной системы города
Заготовка материалов с самого начала велась отдельно от производства работ. Главнейшими из материалов были: кирпич, гончарные трубы, цемент и чугунное литье (люки и скобы для колодцев). Наиболее крупные поставки сдавались с торгов по газетным публикациям или же путем вызова известных управе поставщиков и производились на основе особо составленных технических и хозяйственных условий на поставку материалов.
Имелись трудности в получении некоторых материалов ввиду неподготовленности московского рынка в отношении их качества и достаточного количества. Особенно трудно налаживались поставки кирпича и гончарных труб русскими заводами, что заставило город обратиться к одному из немецких заводов в Силезии с предложением изготовлять эти трубы для московской канализации. Этим заводом и была осуществлена поставка основной массы гончарных труб. По ходатайству московского городского управления и с Высочайшего разрешения, город при ввозе этих труб в Россию из-за границы был освобожден от уплаты пошлин на сумму до 79 тыс. руб. Опыта заготовки материалов силами самого города не было, если не считать доставки песка из городских карьеров и попытки взять один из кирпичных заводов в аренду.
Работы по сооружению канализации производились, главным образом, подрядным способом и сдавались преимущественно небольшими партиями. Так как от многих работ подрядчики отказывались, то городской управою были организованы в 1894–1897 гг. – для городской сети и в 1899–1900 гг. – для полей орошения специальные городские артели рабочих, число которых достигало 500 человек.
Все работы сдавались и производились по предварительно составленным чертежам и сметам или же по специальным канализационным расценкам, с которых при торгах подрядчиками делались скидки или надбавки. При сдаче работ применялись общие условия городской управы на производство строительных работ, а также особые частные условия на земляные работы, укладку гончарных труб и устройство кирпичных каналов и колодцев. Период работ по устройству канализации начинался обыкновенно со второй половины апреля и заканчивался в конце октября, продолжаясь таким образом около шести месяцев в году.
Еще до начала действия городской канализации в Москве в 1897 г. уже имелась и работала локальная канализационная система университетского клинического городка на Девичьем поле с отдельными полями орошения. Клинический городок разместился на Большой и Малой Пироговских и на соседних улицах. В строительстве клинического городка принимали участие многие архитекторы, но главная роль принадлежала университетскому архитектору К.М. Быковскому.
Общая стоимость работ по сооружению канализации 1-й очереди была определена в 6 100 000 руб., фактически было израсходовано около 14 500 000 руб. (24,5 млрд руб. в современных ценах).
18 июля 1898 г. по старому стилю в торжественной обстановке состоялось открытие Московской канализации, когда городской голова князь В.М. Голицын, в присутствии представителей городского управления, членов комиссии и приглашенных лиц объявил насосную станцию городской канализации открытою и поданными ему маленькими ножницами разрезал связывавшую громадные маховые колеса обеих машин трехцветную ленточку. Началом постоянного действия главной насосной станции и летоисчисления Московской канализации является 1 августа 1898 г. по старому стилю.
Охрана труда
Наряду со строительством канализационных сооружений город уделял большое внимание вопросам охраны труда рабочих, занятых очисткой выгребных ям, клоак и колодцев. Из обязательного постановления московской городской думы от 30 июля 1894 г. «О мерах, предупреждающих несчастные случаи с рабочими и отходниками при опускании их в выгребные ямы, клоаки и колодцы для производства ремонта, очистки их и вообще для исполнения каких-либо работ»:
- «Перед очисткой выгребных ям, клоак и колодцев или перед их ремонтом, а равно и во всех других случаях, когда потребуется опускание в них рабочих, крышки ям, клоак и колодцев должны быть открываемы за сутки до производства работ, причем во избежание падения в ямы людей, а равно животных, отверстия последних должны быть ограждены рогатками и кроме того закрыты решетками, совершенно обеспечивающими от падения в них.
- В тех случаях, когда предполагается какая-либо работа внутри ям, клоак и колодцев, для чего необходимо опускание в оные рабочих, очистка нечистот в оных производится в два приема: сперва очищаются одни только жидкие нечистоты, а затем по прошествии суток, в течение которых отверстия остаются также открытыми, очищаются и твердые остатки.
- Во избежание зловония, каковое неизбежно должно получиться из открытых отверстий выгребных ям, клоак и колодцев, содержимое в них должно быть обливаемо дезодорирующими жидкостями, уничтожающими зловоние. Обязанность по исполнению сего возлагается на лицо, обязавшееся произвести очистку, ремонт или какую-либо другую работу, для исполнения коей необходимо будет опускание рабочего в яму, клоаку или колодец.
- Все без исключения содержатели ассенизационных обозов, а равно и лица, занимающиеся очисткой колодцев, обязаны иметь пояса с бубенчиками, с тем, чтобы снабжать таковыми рабочих при опускании их в ямы, причем означенные пояса рабочие должны иметь на себе с прикрепленной к ним веревкой, свободный конец которой должен находиться на привязи другого рабочего, остающегося вне ямы клоаки или колодца и обязанного, в случае прекращения звона на поясе опущенного в яму рабочего, немедленно извлечь из оной последнего, так как прекращение звона служит знаком прекращения и самой работы. Образец пояса утверждается управой, где и предъявляется для осмотра».
Незнание того, что в канализационных колодцах может скапливаться газ, приводило к несчастным случаям. Вот что писала газета «Московские ведомости» в 1901 г. в номере от 24 мая в заметке «Задохнувшиеся в колодце»: «Дворник дома Махлина на Якиманском поле, где проживают извозчики, мещанин Сергей Федоров, отвертывая гайку у насоса, нечаянно уронил в колодец клещи и, желая их достать, принес веревку, конец которой попросил держать бывшего тут же извозчика крестьянина Василия Марокосова, а сам спустился по ней в колодец, но едва достиг середины колодца, как задохнулся от спершихся в колодце газов и упал на дно…
Марокосов, желая его спасти, позвал другого извозчика Петра Наумова и при помощи его спустился в тот же колодец, но и его постигла та же учесть и он, также сорвавшись с веревки, упал в колодец. Наумов тут же криком собрал несколько человек народа, которые спустили его в тот же колодец спасать упавших, но лишь он ухватил последнего за руку, как и сам задохся. Во двор прибыла немедленно местная полиция и врач, и после долгих усилий их всех удалось вытащить из колодца. Первым был вытащен Наумов, оказавшийся с едва заметными признаками жизни, и его удалось привести в сознание. Через час после него вытащили Федорова и Марокосова, которые оба оказались без признаков жизни. При обследовании полицией причины скопления газов в колодце оказалось, что они скопились от проникающих туда нечистот».
Наращивание темпов строительства канализационной сети и присоединения к ней домовладений, надзор и поддержание уже действующих сетей и сооружений на ней в нормальном эксплуатационном состоянии, требовали реорганизации структуры управления канализацией.
Организация дела эксплуатации канализации
16 марта, 6 апреля и 31 августа 1899 г. и 18 января 1900 г. городской думой были утверждены организации по управлению эксплуатацией канализации г. Москвы, а также необходимые для этого штаты служащих и расходы. Эта структура была определена в следующем виде: был образован канализационный отдел городской управы; 1-й, 2-й, 3-й и 4-й канализационные участки, на которые возлагалось заведование эксплуатацией городской сетью и надзор за устройством канализации в отдельных владениях (теперь это 1–4 районы канализационной сети, имеющие более чем вековую историю и являющиеся старейшими среди эксплуатационных подразделений городского хозяйства).
В том же 1899 г. началась эксплуатация временной малой насосной станции в Проточном пер., которая была предназначена для перекачки сточных вод с территорий, не имевших спуска в общую канализационную сеть. Были построены машинное здание, сборный резервуар станции, двухэтажный жилой дом, казарма и службы. Здесь же был размещен и 1-й канализационный участок (здание не сохранилось).
2-й канализационный участок почти практически с момента образования размещался в доме А.С. Рябушинской, который был куплен городом, и где район находится по настоящее время. К сожалению, некоторые декоративные архитектурные украшения здания были утрачены в советский период.
3-й канализационный участок размещался в доме Штромма на Малой Якиманке (здание не сохранилось).
4-й канализационный участок был образован в 1900 г. после принятия решения о присоединении к городской канализации Сокольнического района, где находилось достаточное количество городских объектов. Участок был размещен в здании насосной станции на ул. Покровско-Дворцовой. Усилиями местных работников к 100-летию образования района здание Сокольнической насосной станции было найдено на территории завода МЭЛЗ.
Таким образом, из всех первых зданий и сооружений Московской канализации в настоящее время сохранились: здание главной насосной станции и здание 2-го района канализационной сети.
Канализационная сеть участков была поделена на подучастки, которые ежедневно осматривались самостоятельной группой из одного десятника и одного–двух рабочих. Особое внимание обращалось на состояние узловых и контрольных колодцев на сети, которые осматривались каждый день. Смотровые колодцы также осматривались ежедневно, при этом они открывались через один–два колодца. Вся сеть, за редкими исключениями, осматривалась полностью в три–четыре дня. При обнаружении в колодце подпора воды или засора, рабочие немедленно приступали к их прочистке и извлечению из них твердых предметов. Кроме того, в каждом канализационном участке имелись дежурные бригады, которые дежурили при конторе участка на случай помощи обходным группам или для устранения засоров по требованиям домовладельцев. Во всех конторах канализационных участков, а также в квартирах участковых контролеров и инженеров имелись телефоны. В 1911 г. было зафиксировано 1943 засорения.
Не реже одного раза в месяц производилась промывка сети за счет накопления в колодцах сточной жидкости или воды из городского водопровода. Одновременно с промывкой в большинстве случаев производилась и прочистка сети ковшами и ершами с помощью лебедок.
Штат каждого из трех центральных участков состоял из заведующего и двух инженеров-помощников, контролера, конторщика, чертежников-нивелировщиков, десятников (15–20 человек) и рабочих. Штат Сокольнического участка состоял из заведующего участком и насосной станцией, контролера-нивелировщика, конторщика, четырех машинистов, двух десятников и небольшого числа рабочих. Все штатные служащие участков пользовались, кроме жалованья, квартирами от города или квартирными деньгами.
Переводы (дюкера) через реки Москву и Яузу, Неглинный и Водоотводной каналы промывались два–три раза в неделю. Для прочистки переводов в зимнее время применялись ледяные шары диаметром, соответствующим внутреннему сечению этих труб. Вращательное движение шаров и быстрое течение под ними обеспечивали качественную их очистку.
Кроме того, был создан особый загородный участок по эксплуатации загородного канала и распределению сточных вод по участкам полей орошения, а также надзору за культурой сельскохозяйственных растений.
Поля орошения
Работы по приспособлению полей орошения около станции Люблино начались в 1895 г. На части земель полей орошения была создана усадьба. В 1900–1901 гг. соорудили ряд построек: здания конторы и технической администрации, казарму для рабочих, баню с прачечной, конюшню и др. Непосредственно для сельского хозяйства полей орошения были построены дом для конторы и служащих, дом для семейных рабочих, казарма и летний барак для рабочих, молочная, баня с прачечной, две конюшни и два скотных двора, мастерские и др. Появилась и амбулатория с аптекой и квартирой для фельдшерицы.
Для снабжения усадьбы полей орошения питьевой водой возвели водонапорную башню с артезианским колодцем. На верхних полях было построено машинное здание насосной станции, жилой дом для служащих, больничный барак и др. Все жилые здания полей оборудовались канализацией и водопроводом. Общие расходы по устройству Люблинских полей орошения составили 3 417 473 руб. (без расходов на отчуждение земель и содержание администрации).
В 1904 г. начались работы для испытания биологического способа очистки сточных вод. В 1905 г. на нижних полях строится опытная станция биологической очистки производительностью 86 тыс. ведер в сутки. Эта станция явилась полигоном для первоначальных опытов с очисткой нечистот. С учетом положительных результатов городская дума в 1907 г. приняла решение о строительстве более мощной биологической станции на 500 тыс. ведер. Эта станция начала действовать в ноябре 1909 г.
Городской канализационный обоз
Для вывоза из канализованных владений твердых отбросов и уличных сметков (сухого мусора) в 1899 г. был организован специальный городской канализационный обоз. Для устройства обозного парка выбрали место у Калитниковского кладбища, где построили дом для администрации, здание для конторы, две казармы для ездовых, две конюшни, кузницы, погреба, ледник, амбары, сараи, изолятор для больных лошадей и пр., а также место за Калужской заставой. В каждом парке имелся заведующий обозом и персонал. Медицинская помощь обеспечивалась наличием врача и фельдшера.
В штате так называемой внешней службы имелись три надзорщика, до 55 десятников, 23 старших возчика и 169 ездовых; на канализационных свалках числилось два сторожа и семь рабочих.
По мере роста канализованных владений и объема работ обозные парки тоже расширялись. Помимо городского обоза к вывозу мусора привлекались и подрядчики, работа которых оплачивалась двумя способами: повозно или помесячно за определенную плату с владения, которая колебалась в зависимости от расстояния между обслуживаемым районом и местом свалки. В 1911 г. она составляла: повозная от 65 коп. до 1 руб. 50 коп. (весной), месячная от 4 руб. 20 коп. до 5 руб. 75 коп. за владение.
Непосредственный надзор за вывозом отходов лежал на десятниках, в обязанность которых входили определение, путем личного осмотра владений, ежедневного количества мусора, подлежащего вывозу. На основании сведений десятников администрация обоза составляла наряды на необходимое для каждого участка число подвод и ездок городского обоза, а также лошадей от подрядчиков. Распределение подвод по участку и осмотр их после загрузки лежал на десятнике. Проверка действий десятников, выяснение мелких недоразумений и пр. входило в обязанность трех районных надзорщиков. Все отбросы вывозились за город на существующие свалки, как городские, так и частные.
Следует отметить, что операции удаления мусора, начиная с обхода владений, периодичности вывоза, его количества и соответствия требованиям и кончая выгрузкой отбросов на свалках, требовали постоянного контроля. Так, в газете «Русское слово» от 2 февраля 1907 г. была помещена следующая заметка: «Синдикат ассенизаторов, действующих в тех района города, где нет канализации, оберегая свои интересы и боясь конкуренции частных предпринимателей по ассенизационному делу, не вошедших в синдикат, решил строго наблюдать за домовладельцами: аккуратно ли они занимаются очисткой своих владений.
Это сейчас же дало свои результаты: ассенизаторы Лефортовского района выследили, что в 42 владениях ассенизаторы не приглашаются, потому что владельцы остроумно устроили свою собственную канализацию – тайком прорыли канавы, заложили доски и снова прикрыли землей, пустив стоком по таким импровизированным трубам нечистоты в речонки и пруды этого района».
Первые успехи
С началом действия Московской канализации все попавшие в канализационные трубопроводы твердые бытовые отходы или извлекались из труб непосредственно при их прочистке и промывке или поступали на главную насосную станцию. Твердые отбросы, доходившие до резервуара главной насосной станции, вынимались из него до 1906 г. ручным способом, что являлось приемом негигиеничным и приводило к частым засорениям насосов.
В 1906 г. для извлечения отбросов на главной насосной станции были устроены механические грабли, а ручной способ их выемки был упразднен. Вынимавшиеся как ручным, так и механическим способом твердые отбросы вывозились на лошадях за город.
В 1909 г. на главной насосной станции была установлена механическая дробилка для измельчения проходящих через приемный резервуар твердых предметов. Извлеченные из резервуара механическими граблями твердые отбросы механически передавались в дробилку, резались в ней на мелкие куски, чтобы пройти через насосы, а затем, уже в раздробленном виде, отбросы снова спускались в резервуар, откуда, пройдя без задержки через решетку, перекачивались вместе со сточной жидкостью в загородный канал и по нему приходили на Люблинские поля орошения.
Этим техническим решением была уничтожена прежняя антисанитарная операция отвозки твердых отбросов за город и сокращены эксплуатационные расходы.
Тем не менее, количество твердых предметов, извлекаемых из канализационных труб, было довольно велико и доходило до 25 тыс. ведер. В 1908 г., например (до сооружения на главной насосной станции дробилки), из приемного резервуара станции было вынуто за год 259 тыс. ведер твердых отбросов. Часто при очистке канализационной сети вынимались: тряпки, мочало, кости, железо, жестяные коробки, гвозди, щепки, стекло, строительный мусор, сено и солома, кухонные отбросы и т.п.; попадалось постельное белье и разные предметы житейского обихода (ножи, вилки и пр.); были случаи нахождения в резервуаре станции трупов младенцев.
Канализационные отбросы вывозились на свалки, где они вываливались толстым слоем. Но такой способ уничтожения отбросов становился неприемлемым ввиду очень длительного периода их разложения, увеличения территорий города и их приближения к свалкам, что являлось крайне неудовлетворительным в санитарном отношении. Кроме того, применение исключительно конной тяги в вывозке отбросов становилось для города все более и более невыгодным. Это заставило городскую управу приступить к разработке вопроса о реорганизации дела удаления канализационных отбросов. В этих целях предлагалось перейти к механическому способу вывоза отходов вместо исключительно конного и к обезвреживанию и уничтожению отбросов – путем усовершенствования свалок (послойная засыпка отбросов землей) или методом сжигания.
В качестве механической тяги предполагалось применить перевозку отбросов на автомобилях со сбором мусора или непосредственно в кузова автомобиля или же конными подводами с последующей перегрузкой, по городским железным дорогам со сборкой отбросов конными подводами и с перегрузкой кузовов на платформы городских железных дорог. Главную массу отбросов, удаляемых механической тягой, предполагалось направить на свалки урочища «Сукино болото» за Спасской заставой (территории современных районов Печатники и Текстильщики Юго-Восточного округа Москвы), которое было приобретено городом в 1904 г.
В 1914 г. было принято решение об использовании трамвайного пути для вывоза отходов, и в 1915–1916 гг. сюда была проложена трамвайная линия – ответвление от Симоновской ветки у пороховых погребов, которая и шла дальше мимо станции Угрешская. К лету 1916 г. прокладка путей была закончена, и город стал осуществлять вывоз сухих канализационных отходов на трамвайной платформе. Свалки предполагалось оборудовать переносными путями и вагонетками для развозки отбросов по отдельным участкам свалок.
Для опытов по сжиганию отбросов 31 мая 1914 г. городская управа внесла в думу предложение о начале проектирования опытной мусоросжигательной станции, где предполагалось обезвреживать в среднем до 2400 пудов в сутки. Ввиду сложности вопроса за границу дважды командировались русские инженеры.
Работы по отвозке мусора и смета с площадей и бульваров производились в ночное время на трамвайных платформах, на которые отбросы погружались непосредственно в местах образования. Такой способ очистки города, при использовании городских железных дорог, имел большое преимущество за счет того, что трамвайными платформами твердые отбросы вывозились за Окружную железную дорогу на усовершенствованную свалку, организованную вне города – уже упомянутое урочище «Сукино Болото».
На свалке «Сукино Болото» для доставки мусора к месту складирования использовались узкоколейные переносные рельсовые пути и вагонетки. Мусор распределялся слоем толщиной 12 вершков (52,8 см). Считалось, что при этом условии биологический процесс разложения органической части отбросов микроорганизмами при содействии кислорода воздуха идет на всю его высоту, что позволит привести их в безвредное состояние.
Что касается службы перевозки отбросов по городским железным дорогам, то эта служба имела только испытательный характер. В ее состав входили одна разгрузочная станция и одна перегрузочная и подвижной состав, насчитывавший три моторных вагона и три прицепных.
Причины низкоинтенсивной работы конных обозов заключались в недостатке рабочих рук, фуража и предметов оборудования. Несмотря на многие льготы, предоставленные возчикам этих обозов, укомплектовать состав возчиков в парках, особенно в ассенизационных, не удавалось вследствие наличия в них грязного и тяжелого труда.
Если вывоз нечистот и твердых отходов из канализованных владений был более или менее решен, то вывоз мусора с городских окраин из неканализованных владений продолжал осуществляться по старинке.
Выполнение работ по устройству канализации 1-ой очереди и, до ее завершения, начало работ по 2-ой очереди выявило недостаточность средств. В этой связи в 1901 г. были выпущены облигации второго займа на 1 625 000 руб. под 4%, но и этих денег не хватило. Тогда в 1903 г. был осуществлен третий заем на 3 млн руб. номиналом по 4%. Всего до 1910 г. было выпущены облигации пяти займов. Такой решительный подход города к устройству и расширению канализации, выделение больших финансовых ресурсов вызывали определенное недовольство и сарказм, в первую очередь среди домовладельцев и отдельных слоев общества. Вот какая карикатура была помещена в № 39 журнала «Искры» 1901 г. (рис. 15).
Несмотря на определенные финансовые и технические трудности (прекращение присоединений из района 2-ой очереди по причине перегрузки полей орошения), строительство и расширение канализации продолжалось. По состоянию на 1 января 1914 г. к канализации было присоединено 6516 владений и 16 фабрик. Даже в годы Первой мировой войны строительство канализации продолжалось.
Интересны документы, относящиеся к 1916 г. Так, инженером 2-го строительного участка Н.Н. Куксенко, с заключением главного инженера М.П. Щекотова, было направлено представление в городскую управу о временном штате служащих для работ с военнопленными турками по устройству канализации. Было заявлено: один хозяйственный агент с окладом 100 руб. + 25 руб. разъездных; один табельщик с окладом 75 руб. + 25 руб. разъездных; один конторщик с окладом 75 руб. и 20 стражников по 45 руб. при готовой квартире и харчах. Всего испрашивалось 1200 руб. с отнесением расходов на счет устройства канализации. Какое количество военнопленных турок предполагалось привлечь к работе, в документах не указано, но судя по числу стражников, достаточно большое. Прошение было рассмотрено положительно.
В заключение рассказа о данном периоде жизни московской канализации хотелось бы сказать следующее. Сплав научной мысли русских ученых и высокого технического уровня инженеров, самоотверженный и добросовестный труд многих и многих людей позволили создать основу надежной системы водоотведения города.
В своем последующем развитии московская канализация постоянно приумножалась новыми научно-техническими достижениями в вопросах строительства и эксплуатации сети, насосных станций и очистных сооружений, творческим подходом к решению производственных и социально-экономических проблем, накапливала и делилась опытом созидательного труда людей, преданных своему делу.
Каждый, работающий в нашем хозяйстве, достоин уважения и признания.